Почему Запад настаивает на скорейшем начале венских переговоров?

За последние несколько недель было много призывов западных столиц к скорейшему возобновлению венских переговоров, но в чем корень усилий западной стороны быстрее начать переговоры?

С 2003 года по сегодняшний день, переговоры были основными темами дипломатических заявлений западных политических, дипломатических и даже военных чиновников. Даже в самый напряженный период ядерной программы Ирана, все еще переговоры были главным приоритетом. Однако, после последнего раунда переговоров в Вене и его приостановки из-за президентских выборов в Иране, последующие раунды переговоров пока не состоялись, и Тегеран все еще оценивает ситуацию.

Интересный пункт среди этого - странная настойчивость западных стран в скорейшем начале переговоров. И американская и европейская сторона говорят об ограниченных возможностях для переговоров и призывают иранских чиновников как можно скорее вернуться за стол переговоров.

Напротив, чиновники МИД Ирана, несмотря на акцент на возобновлении переговоров, отвергают любой диалог без получения четкого результата.

Это не первый раз, когда стороны оказываются в подобной ситуации. За годы до начала переговоров в СВПД такой разрыв образовывался много раз, чтобы начать переговоры, но это первый раз, когда западные чиновники так настойчиво приглашают Иран за стол переговоров.

Прогресс ядерной программы Ирана

Есть много анализов причин этой настойчивости. Первым пунктом в этом отношении является прогресс ядерной технологии Ирана, особенно в области обогащения.

Самым важным критерием для западных стран в продвижении ядерной программы Ирана является установление красной линии в течение года для достижения материалов, необходимых для создания ядерной бомбы, которую они называют "промежутком времени". Согласно данным западного стандарта, ядерная программа Ирана, в настоящее время, находится на самом низком уровне "промежутка времени" после СВПД.

Иран в настоящее время обогащает 60 процентов. Прогресс Ирана в методах обогащения, особенно с использованием передовых обогатительных машин, является одной из важнейших проблем западных чиновников, которые однажды заявили, что Иран вообще не должен обогащать уран.

Государственный секретарь США Энтони Блинкен также подчеркивал в различных ситуациях, что эти улучшения, на самом деле, делают ограничения по СВПД неэффективным, даже если они осуществляются, потому что опыт Ирана в осуществлении этих процессов необратим.

Сионисты также заинтересованы в том, что показать вопрос «промежутка времени» как угрожающим, в то время как, они сами являются владельцем единственного ядерного арсенала в Западной Азии.

Конечно, многие из этих оценок не имеют точного и не политического взгляда. Большинство из них не упоминают тот факт, что этот критерий предназначен только для поставок расщепляющегося материала, необходимого для создания небольшого ядерного оружия, а строительство ядерной боеголовки, которая может быть установлена на баллистической ракете, может занять до 3 лет и требует нескольких испытаний. Соответственно, основание "промежутка времени" не является реальной технической основой.

Северной Кореи, например, понадобилось не менее десяти лет для достижения способности в создании ядерного оружия и эта страна провела несколько ядерных испытаний. Это невозможно сделать скрыто, и западные спецслужбы сразу же смогут это обнаружить.

С другой стороны, западные страны не учитывают, что у Ирана нет военной стратегии для применения ядерного оружия, и он по сути не преследует такое оружие. Таким образом, похоже, что озабоченность Запада военными целями ядерного прогресса Ирана в значительной степени ориентирована на СМИ и направлена на то, чтобы повлиять на волю Тегерана вступить в переговоры.

Между тем, может быть, в этом проблема, что действительно можно рассмотреть другие цели для усилий Запада по приглашению Ирана к переговорам. Взгляд на экономическую ситуацию на Западе показывает, что это подозрение нельзя игнорировать, что на карту поставлены другие вопросы.

Что происходит на энергетическом рынке?

В период с 2010 по 2012 годы, когда западные страны в области энергетики начали ужесточать санкции против Ирана, рынок нефти и энергии находился в идеальном состоянии. Высокий рост сланцевой нефти занимал важную часть мирового рынка нефти, и крупнейшие мировые производители имели возможность восполнить любые недостатки.

Таким образом, по крайней мере один миллион баррелей иранской нефти был удален с мирового рынка таким же образом. Это произошло аналогичным образом во времена Трампа. Производство сланца в США увеличивается, и что могло бы быть лучше, чем полная ликвидация экспорта нефти из Ирана, Ливии и Венесуэлы? С 4 миллионами баррелей добычи сланцевой нефти в Соединенных Штатах было ликвидировано 4 миллиона баррелей добычи из этих трех стран.

Однако, после коронавирусной ситуации, похоже, все несколько изменилась. Несмотря на усилия по замене возобновляемых видов топлива вместо ископаемого топлива, этот процесс продвигается медленнее, чем ожидалось. Вакуум, вызванный отсутствием инвестиций в области добычи сланца, привел к продолжению роста производства в отрасли с серьезными неясностями. Невозможно так легко вернуть рост производства, и политика Байдена по ограничению бурения в федеральных землях усугубила данный кризис.

Признаки кризиса на энергетическом рынке в разных частях света очевидны. Быстрое снижение угольной промышленности и ограничение запасов газа резко увеличили затраты на газ в Европе, и некоторые даже говорят о возможности 300-процентного роста цен на газ.

Этот кризис показал себя по-разному в Китае. Усилия по ограничению производства каменного угля для ограничения производства углекислого газа привели к широко распространенному энергетическому кризису в восточной части этой страны. В настоящее время, десять китайских провинций испытывают нехватку электроэнергии, и электричество, необходимое фабрикам и развлекательным центрам, также поставляется по квотам.

Прогнозируется, даже что этот кризис вызовет много проблем в области производства заводских изделий в мире, особенно металлических изделий. Такая тенденция не будет иметь никакого эффекта, кроме поперечной зависимости Китая от импорта нефти и импортируемой энергии, которая уже изменила предыдущие рекорды.

По прогнозам, данный кризис продолжится до весны следующего года, и нельзя ожидать, что он будет решен так быстро. Отражение этих событий в росте цен на нефть совершенно очевидно. По прогнозам, это увеличение может привести к росту цены барреля нефти до 90 долларов, что является беспрецедентным за последние три года.

Конечно, государства-члены ОПЕК все еще имеют большой потенциал для увеличения добычи нефти, но, тем не менее, возможно, способность Ирана повторно вводить нефтегазовый конденсат является лучшим вариантом для ограничения цен на нефть. Фактически, если переговоры будут завершены с учетом американских рамок и иранская нефть поступит на рынок в краткосрочной перспективе, можно будет контролировать этот вопрос.

Может быть быстрое движение Ирана на Восток напугало Запад?

Данные в области внешней политики Ирана также могут быть одной из главных мотивов Запада для быстрого начала переговоров. За последние несколько месяцев, Иран внес серьезные изменения в направлении своего подхода к Востоку.

Первым шагом в этом направлении является вступление Ирана в Шанхайскую организацию сотрудничества. Хотя эта организация больше внимания уделяет сотрудничеству в области безопасности, но ее экономический потенциал в последние годы был серьезно усилен. Иран рассматривает свое членство в организации, как способ начать более серьезное экономическое сотрудничество.

Несколько экономических коридоров в настоящее время работают вокруг Ирана. Среди этих коридоров можно указать на коридор C-Pack между Китаем и Пакистаном. Даже Турция пытается соединиться с Центральной Азией и Китаем через Азербайджан в форме коридора под названием «Дорога Ладжевард». Иран рассматривает серьезный вход в Шанхайскую организацию как способ активировать собственные коридоры в форме большого плана «Один пояс – один путь». В частности, это значит, что из 6 коридоров, маршрут трех коридоров проходит через Иран.

В случае расширения такого сотрудничества, вопросы, связанные с санкциями Ирана, будут ослаблены. Иран может использовать существующую инфраструктуру в этих коридорах, чтобы проложить путь к его повторному присоединению к мировой экономике. Ирак, например, сильно хочет экспортировать свою нефть в Китай по суше, и тем временем, Иран - лучший способ для того чтобы осуществить это через Пакистан.

Поначалу, это может быть сложно сделать, но суть в том, что независимо от того, насколько Иран продвигается в этом направлении, будет сложнее заставить его принять условия переговоров западных стран. Работа может даже достичь точки, когда другие привилегии СВПД больше не будут привлекательны для Ирана.

Учитывая это, можно в значительной степени понять попытку Запада достичь быстрого соглашения о возрождении СВПД. Напротив, Иран понял, что ситуация частично в пользу Тегерана. По этой причине, в последние дни, Иран не пытается быстро возродить СВПД, чтобы можно было получить больше уступок от американцев, особенно в области отмены санкций.

Какая сторона истории в конечном итоге сможет достичь своих целей, вопрос, который будет определяться временем.