Как Запад помог Израилю взять в заложники ядерное агентство ООН

Израиль, восьмая по величине ядерная держава в мире, инициировал свою ядерную программу в 1952 году при технологической поддержке Франции и США, двух государств, которые наиболее активно высказываются о мирной ядерной программе Ирана.

По данным военных аналитических центров, первое ядерное оружие было разработано Тель-Авивом примерно в 1967–1968 годах. После этого производство быстро ускорилось, не вызывая международного протеста.

Сегодня режим обладает более чем 90 ядерными боезарядами с достаточным количеством плутония для производства не менее 200 единиц ядерного оружия. Для производства одной ядерной бомбы требуется около 5 кг оружейного плутония.

Несмотря на то, что его ядерная программа является секретом полишинеля (благодаря техническому специалисту Мордехаю Вануну, который открыл "ящик Пандоры" в 1986 году), режим упрямо отказывается подтвердить или опровергнуть ее. Вануну, работавший на ядерном объекте в Димоне, в 1988 году был признан виновным в государственной измене и приговорен к 18 годам тюремного заключения. В том же году он также был номинирован на Нобелевскую премию мира.

Вануну не единственный, кто дует в свисток. В декабре 2013 года бывший депутат израильского кнессета Авраам Бург в редком признании заявил, что сионистский режим обладает как ядерным, так и химическим оружием, назвав официальную политику ядерной двусмысленности "устаревшей и детской". Вскоре ему сделали выговор.

То, что подтолкнуло Тель-Авив к ускорению своей ядерной деятельности, окутывая ее плащом секретности, — это западное спонсорство, ставшее возможным благодаря сионистским лоббистским группам в США и Европе.

Две страны, наиболее критически настроенные по отношению к ядерной программе Ирана, являются самыми верными союзниками Израиля, которые помогли режиму стать ядерной державой. Израильские запасы расщепляющихся материалов оружейного качества возникли во Франции в 1960-х годах и в США в конце 1960-х годов.

Поддержка США, в частности, позволила Израилю избежать ответственности за свою дьявольскую деятельность. В классическом случае двойных стандартов сменявшие друг друга режимы в Вашингтоне сознательно старались не говорить об израильском ядерном арсенале, несмотря на шумиху вокруг нераспространения в регионе.

Это началось еще в 1968 году, когда тогдашний директор ЦРУ Ричард Хелмс сообщил президенту Линдону Джонсону, что Израиль создал ядерное оружие и что его военно-воздушные силы провели воздушные маневры, чтобы сбросить его. Реакция Джонсона, как и ожидалось, была сдержанной.

Год спустя на встрече между только что избранным президентом Ричардом Никсоном и тогдашним премьер-министром Израиля Голдой Меир было решено, что Вашингтон не будет заставлять Израиль подписывать ДНЯО, который был открыт для подписания за несколько месяцев до этого, в июле 1968 года.

Продолжалась политика молчания США, которая помогла нелегитимному режиму в Тель-Авиве уйти от пристального внимания ядерного агентства ООН. Это молчание равносильно трусости и соучастию.

Важно и весьма скандально то, что Израиль не подписал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Он неоднократно отвергал призывы присоединиться к краеугольному соглашению о международном режиме контроля над вооружениями и отказывался предоставить инспекторам ядерного агентства ООН доступ на свои ядерные объекты.

Несмотря на пренебрежительный подход сионистского режима, Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) заняло удивительно мягкую позицию в отношении того, что многие видят сговор между ними. Стремительная поездка главы МАГАТЭ Рафаэля Гросси в Тель-Авив в преддверии встречи Совета управляющих атомного агентства ООН в Вене в начале этой недели подтвердила правдоподобную теорию о сговоре между Израилем и МАГАТЭ.

Гросси помчался в Израиль, чтобы обсудить с израильскими властями антииранскую резолюцию, разработанную США и евротройкой, направленную на усиление давления на Иран с целью заставить его отказаться от своих законных требований. Имеет ли смысл встреча главы МАГАТЭ с руководством нелегитимного режима, тайно создавшего ядерный арсенал и отказавшегося сотрудничать с агентством ООН, для обсуждения ядерной программы страны, которая подписала ДНЯО, полностью сотрудничала с агентством и выполнила все свои обязательства? Пахнет чем-то глубоко зловещим, крайне презренным.

В резолюции против Ирана на заседании Совета управляющих МАГАТЭ, которое уже получило "твердый и пропорциональный ответ" со стороны Тегерана, Иран обвиняется в отсутствии сотрудничества с атомным агентством ООН. Для тех, кто обеспокоен решением Ирана нарастить свои ядерные мощности по обогащению, важно понимать, что Исламская Республика заявляет о своих правах в соответствии со ст. 4 ДНЯО на реализацию мирной ядерной программы в энергетических целях, в отличие от режимов-изгоев, таких как Израиль.

Также крайне важно понимать, что решение увеличить обогащение урана сверх 3,65 процентов, предусмотренных ядерной сделкой 2015 года, было принято через год после того, как бывший президент США Дональд Трамп в одностороннем и незаконном порядке вывел Вашингтон из исторического соглашения, за которым последовало восстановление санкций против Тегерана.

Переговоры между Ираном и мировыми державами по спасению сделки были приостановлены не из-за чрезмерных требований или несоблюдения Ираном условий ядерной сделки, а из-за обструкционизма Запада. Иран сделал все, чтобы сохранить сделку, но противные стороны продолжают прилагать все усилия, чтобы сорвать ту же сделку.

Последний шаг по удалению камер видеонаблюдения, работающих вне соглашения о гарантиях ДНЯО, на некоторых иранских ядерных объектах и ​​подача газа гексафторида урана (UF6) в центрифуги, включая IR-6, является более мягкой реакцией на враждебный шаг на заседании Совета управляющих МАГАТЭ.

Как заявил глава иранского атомного агентства Мохаммад Ислами, нелепо, что МАГАТЭ стало заложником нелегитимного режима, что ставит под сомнение его авторитет и независимость. Если агентство не выйдет из зловещей израильской тени и не предпримет согласованных усилий, чтобы сосредоточиться на своем профессиональном и техническом мандате, помимо политики, Иран оставляет за собой право принять меры по исправлению положения. И, как недвусмысленно заявил президент Ибрагим Раиси, Исламская Республика не отступит ни на дюйм. Всем все ясно.

Сейед Зафар Мехди — журналист, редактор и блогер из Тегерана. Он много писал из Кашмира, Индии, Пакистана, Афганистана и Ирана для ведущих мировых изданий.

Взгляды и мнения, выраженные в этой статье, принадлежат автору и не обязательно отражают точку зрения Parstoday Russian.