Pars Today

20 сафара по исламскому лунному календарю весь исламский мир скорбит в связи с годовщиной 40 дня мученической гибели любимого внука Пророка Ислама в Кербеле.

Имам Хусейн и 72 его верных соратника (мир им!) были преданы мученической гибели в День Ашура за то, что отказались изменить идеалам и ценностям Пророка Мухаммада (да благословит Аллах его и его семейство!) и сохранили тем самым Ислам для будущих поколений.

Арбаин - это тот день, когда плененные Язидом члены пророческого семейства после плена в Шаме вернулись в Кербелу, чтобы похоронить тела мучеников Ашуры. В этот день в Кербелу пришел и один из асхабов Пророка Ислама по имени Джабир ибн Абдалла Ансари, чтобы совершить зиярат к могиле Имама Хусейна (мир ему!).

Один из праведных асхбов Пророка Мухаммада (да благословит Аллах его и его семейство!) Джабир ибн Абдалла Ансари воочию видевший времена Пророка Ислама, величие и великолепие Али, чарующий облик Имама Хасана, спокойствие Имама Хусейна и его пронизывающий проникновенный взгляд, а чуть позже блеск Имама Али сына Хусейна и даже Имама Мухаммада Бакыра внука Хусейна (мир им!), сегодня пришел в Кербелу уже в старческом возрасте и слепой. Этот верный соратник Пророка в молодости записывавший воспоминания его светлости Мухаммада (да благословит Аллах его и его семейство!), а после кончины его светлости всегда остававшийся хорошим другом и верным последователем пророческого семейства на 40 день после восстания Ашуры вместе со своим верным и славным учеником Атия Ауфи пришел в Кербелу.

Сегодня 20 сафара. Джабир ибн Абдалла Ансари совершил полное омовение (гусль) в водах Евфрата. В белой и длинной рубашке надушенный приятным ароматом, который ветер разносил по всей пустыне он медленно ступал по земле. Славословя и восхваляя Аллаха с каждым шагом мудрый и праведный старец приблизился к месту, где рука шайтана обезглавила любимого внука Пророка Мухуммада (да благословит Аллах его и его семейство!). К месту, указав на которое его светлость Али сын Хусейна (мир им!) сказал: "Это место где был обезглавлен и предан земле Хусейн ибн Али (мир ему!) томимый жаждой". 

Джабир ибн Абдалла Ансари и Атия Ауфи приблизились к этому месту, где был обезглавлен и разорван в клочья самый щедры и дорогой человек на земле.

Ослабленное десятилетиями тело Джабира ибн Абдаллы Ансари содрогалось, по щекам катились слезы, скатываясь по бороде они таяли на белоснежном полотне длинной рубашки старца; "Положи мои руки на могилку", - попросил Джабир Атию. Прикоснувшись щеками к могиле Джабир трижды произнес: "Аллах Велик!" и потерял сознание. Атия брызнув воды на лицо Джабира привел его в чувство. Джабир не в силах удержать слезы трижды произнес "О, Хусейн!", а затем прикоснувшись щекой земли жалобно простонал: "Неужели друг не услышит ответа друга?" А затем сам отвечает: "Как же может ответить друг, если голова его находится в километрах от тела?!"

О, Хусейн! Я свидетельствую, что ты - сын последнего Пророка;  ты - сын повелителя и господина Правоверных; ты есть олицетворение богобоязненности; ты - сын Фатимы и пятый из пяти непогрешимых под халатом Пророка, упомянутые в кораническом аяте как всецело очищенные. Почему бы тебе не быть таким, ведь ты ел из рук Пророка Ислама, рос и воспитывался у предводителя богобоязненных и вкушавший молоко истинной и подлинной Веры. Жизнь твоя была праведной, а смерть славной и героической.

Джабир ибн Абдалла Ансари плакал. Он читал зияратнаме, его терзающий душу горестный голос дрожал в тихой пустыне Кербела и разрывал её тишину. Он то целовал землю, то нюхал ее, а порой замолкал, приподнимал голову будто прислушивался к чему-то и замирал. Положив руку на могилу Хусейна (мир ему!) Джабир сказал: "Свидетельствую, что ты идешь путем, которым шел брат твой Яхья ибн Закария; он восстал против предосудительного, неодобрительного и разврата и перед притеснителем предстала его голова в посуде, и твоя голова предстала в посуде перед самым презренным из тварей земных".

Джабир встал. Он вкушал аромат воздуха и с каждым разом вспоминал одного из мучеников Кербелы: мир тебе о Аббас! мир тебе о Акбар! мир тебе о Касым! мир тебе о Абдулла Радия, мир тебе о Хабиб! мир тебе о Муслим! мир тебе о ...

Он замолчал. Слез было не удержать. В блеске слезинок белый облик Джабира становился более внушительным и величавым. После недолгого молчания он указал рукой на могилу Имама Хусейна (мир ему!) и сказал: "Клянусь тем, кто избрал пророком Мухаммада, я с вами в том, что вы вершили: мученической смерти, подвижничестве, отваге, терпении  и самоотверженности".

Атия Ауфи изумленно наблюдал за всем этим. Он думал: "Как можно быть с Хусейном вместе в войне и мученической смерти, если ни я ни Джабир не были в тот день в Кербеле?!" Этот вопрос настолько раздирал любопытство Атии, что удобный момент он обратился к Джабиру со следующими словами: "О мой повелитель! Как такое возможно? Мы не взбирались на гору с Хусейном, не преодолевали с ним пустыню и ни разу не пересеклись с ним; не вытаскивали из ножен меча и не дрались с его врагами, в то время как соратники его проявив подвижничество томимые жаждой падали на землю поверженные ударами мечей, копей и стрел?! Их жены и дети скорбели и оплакивали тела отцов".

Джабир ибн Абдалла Ансари ответил: "Атия, я слышал от любимого Посланника Аллаха (да благословит Аллах его и его семейство!), который сказал: "Всякий, кто искренне полюбит какую-нибудь группу людей он будет считаться одним из членов этой группы; а тот, кто полюбит деяния другой группы и в душе будет рад за эти деяния, тот будет считаться их партнером по делу и одним из них". Клянусь те, кто истинно и по праву направил Мухаммада пророком к людям мои намерения и намерения моих соратников является таким же каким является намерение Хусейна и его соратников, пожертвовавших жизнями на этом пути".

Через некоторое время на горизонте показался караван, хотя он находился еще не близко, чувствовались горе и печаль, сопровождавшие этот караван.Это был караван пророческого семейства, а точнее тех, кто остался в живых - в основном женщин, которые после битвы добра со злом в пустыне Кербела были пленены, брошены в застенки Язида, где их избивали и оказывали всяческое психологическое давление: угрожали и проявляли неуважение. Но несмотря на все это через 40 дней в Кербелу узники возвращались горделиво победителями. Будучи в плену у Язида сына Муавии они разоблачили и уничтожили заговор семейства Омейядов, которые после кончины Пророка захватили халифат и на протяжении полувека пытались превратить его в монархию Омейядов. Они вернулись в Кербелу, чтобы почтить память мучеников и присягнуть в верности им. Караван, который чуть более месяца назад был разграблен и пленен, победоносно вернулся на поле боя.

Сегодня - Арбаин. Арбаин - это время когда кровь достигает своего совершенства, рождаются любовь и подвижничество; это время расцвета, уборки плодов и повторного стремления к свету; это - время принесения клятвы в верности. И Зайнаб дочь Али и Фатимы, сестра Хусейна (мир им!) сменила одежды. В чем она ехала? Она надела на себя одежды и вещи тех, которых разграбили воины Язида. Да она заставила врагов вернуть ей то, что им не принадлежит. Почувствовав запах любимого брата которого 40 дней назад обезглавили воины тирана она медленно двигалась по берегу Евфрата.

Джабир босой устремился навстречу к каравану и не может сдержать своих слез. Когда Джабир приблизился к Имаму Саджаду сыну Хусейна, его светлость спросил: "Ты ли это Джабир?" "Да, о сын посланника Аллаха!", - ответил Джабир. Он обнял Имама Али ибн Хусейна и плакал навзрыд. Имам Саджад сказал: "Ты очень кстати, Джабир! Нам в этой чужой и злой пустыне нужна твоя помощь".

"О, Джабир! Клянусь Богом здесь предали мученической смерти наших мужчин, обезглавили наших подростков, пленили наших женщин и сожгли наши шатры", - продолжил Имам Саджад и показал Джабиру место гибели и могилу каждого мученика. "Здесь могила Али Акбара! здесь предан земле Касым; здесь могила отца моего Хусейна, а здесь - дяди моего Аббаса.

После встречи с Джабиром и Атией его светлость Али ибн Хусейн попросил удалиться от могил. Медленно, уставшая, спокойная и в то же время волнующаяся Зайнаб приблизилась к могиле Хусейна и присев рядом с ней произнесла: "О, тот, в ком души не чаял Посланник Аллаха! О, сын Мекки и долины "Мина"! О, сын Фатимы и Али! О, брат мой! Я вернулась через 40 дней. В тот день, когда я пришла на поле боя и место твоей мученической смерти я не узнала тебя, потому что все твое тело было пронизано стрелами и копьями и искажено ударами меча, но сегодня если бы ты встал, ты не узнал бы нас. Ты не узнаешь меня: я посидела и сгорбилась за 40 дней".

Эта сцена никого не могла оставить равнодушным и они стали плакать и стенать, положив начала таких траурных мероприятий как "наухе-хани" - траурные песнопения в память о непогрешимых и святых. Каждый рассказывал о том, что с ним произошло в День Ашуры: кто-то рассказывал о том как истребляли мужскую половину пророческого семейства, другие рассказывали о том как горели шатры, третьи - как тираны срывали серьги и золотые украшения с женщин и девочек. Изумленная пустыня Кербела не в силах терпеть это неземное и нечеловеческое страдание и боль взывала вихрем, а небо разверзлось громом и молнией.