Pars Today

В первые дни его мученической смерти лидер Исламской революции аятулла Хаменеи, назвав его не личностью, а школой, заявил: "Нам нельзя смотреть на дорогого мученика хаджа Касима Сулеймани, как на одного человека, это школа, путь; школа, которая преподает людям уроки".

 

Эти фразы были выражены лидером Исламской революции аятуллой Хаменеи для описания мученика генерал-полковника хаджа Касима Сулеймани. В серии программ "Школа Сулеймани" мы попытаемся взглянуть на взлеты и падения жизни искреннего служителя Бога.

 

 

Это было 3 января 2020 года. Когда я включил радио, в машине раздалось чтение Корана. Я почувствовал, что у чтеца особый певческий голос. Как будто тон и ритм чтения Корана отличались от предыдущих дней. На несколько секунд мой разум был занят вопросом о том, что.... но прервалось чтение Корана на мгновение, и я услышал голос диктора по радио. Речь была короткой, а новость болезненной. Командующий силами "Аль-Кудс" Ирана генерал-полковник Хадж Касим Сулеймани, прибывший в Ирак по приглашению тогдашнего правительства этой страны, рано утром в аэропорту Багдада подвергся ракетному обстрелу американских беспилотников и вертолетов и был убит мученической смертью. Так подошла к концу мирская жизнь человека, насыщенная борьбой за защиту исламских территорий, распространение имени и религии Бога. Насколько его имя вселяло страх и ужас в сердца поджигателей войны и угнетателей, оно успокаивало и укрепляло сердца угнетенных, пострадавших от разрушительных войн мира неверия и атеизма.

Мученик Хадж Касим Сулеймани родился в деревни Канат-е Малек, расположенной в провинции Керман на юго-востоке Ирана. В своей автобиографии, вышедшей после его мученической кончины под названием "Я ничего не боялся", он рассказывает: "Я родился в 1956 году и заболел корью в очень холодную зиму. Мои родители не надеялись на мое выздоровление. Они дали мне все местные препараты, но мне не становилось лучше. Как говорил отец, тогда снег был по колено, меня привязали к спине матери и повезли в (город) Рабор на осмотр к врачу, и в общем через какое-то время по воле Аллаха я выжил".

Деревня, где родился мученик генерал-полковник Сулеймани, как и многие деревни в Иране во времена режима Пехлеви были бедными и неблагополучными. Её жители жили нелегко, поэтому хадж Касиму пришлось покинуть деревню и отправиться в город в возрасте 14 лет. В его мемуарах он пишет: "Долги отца в сельский кооперативный банк... беспокоили меня больше, чем мать. Я много раз плакал из-за страха, что мой отец попадет в тюрьму... Я решил поехать в город и чем я могу, чтобы помочь выплатить долг отца. Мои родители не были согласны. Мне только исполнилось 14 лет. Я был слабым мальчиком, который видел только Рабор (город рядом с деревней Канат-е Малек).

 

Его первый опыт работы был в недостроенном здании, где он таскал кирпичи, хотя его маленькие руки с трудом удерживали даже один кирпич. Он пишет: "Я работал шесть дней от восхода до заката перед недостроенным зданием. Такая работа не подходила моему худощавому телу и юному возрасту. Мои маленькие ручки кровоточили".

 

Его доход был низким. Много времени требовалось, чтобы выплатить долги отца, поэтому он начал работать в отеле и одновременно занимался другой работой: продавал фруктовые соки. Таким образом, наконец, через 5 месяцев ему удалось погасить долги отца. Он больше не боялся города. Он смог заработать себе на жизнь, записался в Зурхане, ходил на занятия каратэ и получил зеленый пояс (4 из 9 ). Два раза в неделю он занимался поднятием тяжестей и бодибилдингом. В своей книге "Я ничего не боялся" мученик генерал-полковник Сулеймани пишет: "Спорт оказал большое влияние на мою религиозную этику и одним из наиважнейших факторов, препятствовавших мне вовлечься в моральное разложение, несмотря на молодость, был спорт. Особенно древний вид спорта, имеющий нравственные и религиозные основы и принципы".

 

Впервые он услышал слово против шаха в 1374 году, когда сын работодателя в гостинице рассказал о шахских публичных домах. Некоторое время спустя один из членов семьи, по его словам, говорил не о коррупции и разврате, а об угнетении шаха. Мученик хадж Касим в книге "Я ничего не боялся" пишет: "Я слышал, что Бахрам также говорит что-то, похоже Али Язданпанаха, но не о коррупции и разврате Шаха, а об угнетении шаха, говорит, что арестовывают, заключают в тюрьму и убивают людей. Шах не разрешает петь религиозное песнопение в память Имама Хусейна (мир ему). С детства я вырос с религиозным песнопением в память о Имаме Хусейне (мир ему) и... Я ждал религиозного песнопения и громко сказал:  "Как он смеет?" Услышав это, Бахрам побледнел как мел и растерянно сказал: "Вы хотите, чтобы нас арестовали?"

 

Через два года он начал ходить в мечеть, изучал Коран и его тафсир. По его словам, в нем медленно формировались религиозный дух и религиозные предрассудки. Шах создал публичные дома в центрах провинций, чтобы ввести молодежь в заблуждение. Но в Кермане он не смог создать ни один из таких домов. Летом 1976 г. в Кермане устроили праздник, на который пригласили певцов и танцоров. Вместе с двумя друзьями он выразил свой протест, пробив несколько автомобилей. Он пишет: "Когда мы были подростками, с гордостью боролись с развратом и никого не боялись. Конечно, я нечего точно не знал о САВАК (организация разведки и безопасности Ирана во время власти Шаха). Я только много раз слышал слово "САВАК" и о страхе от него и чувствовал его, но я ничего не боялся".

 

Мученик генерал-полковник Хадж Касим Сулеймани в книге "Я ничего не боялся" о своем первом столкновении с полицией пишет: "Это был месяц мухаррам 1976 года… Я пришел в гостиницу и смотрел на улицу с окно. На другой стороне улицы перед нами находились муниципалитет Кермана и полиция. По тротуару шла молодая девушка с длинными волосами без хиджаба. В те времена это было нормально. На тротуаре с ней нехорошо поступил констебль. Меня расстроил его некрасивый поступок в день Ашура. Невзирая на последствия, я решил отреагировать на этот вопрос".

 

Так, он быстро вышел на улицу и сбил констебля несколькими ударами каратэ, кровь шла из его носа, свистнула дорожная полиция. К нему подбежали двое констебля. Он побежал в гостиницу и спрятался под кроватью в одной из комнат. Большое количество констеблей искали его везде по отеле, но его не нашли. Нанесение ударов по констеблю укрепило его мужество и он больше ничего не боялся.

 

Во время поездки в Мешхед он встретил двух молодых человек. От них он впервые услышал имя аятуллы Хомейни. В 1978 году с распространением демонстраций в городах Кум и Тебриз против шахского режима изменилось положение в Кермане. День за днем усиливался протест народа против Шаха. В связи с малым опытом, юношеским задором, спортивным духом и кочевнической храбростью, в его характере, он открыто и смело говорил против государства Шаха и его семьи, писал лозунги "Смерть Шаху" и "Да здравствует Хомейни!" на стенах. В книге "Я ничего не боялся" он рассказывает: "Фотография Хомейни была моим ежедневным зеркалом. Я смотрел на его фотографию по нескольку раз в день. Как будто он был прямо рядом со мной, а я сидел рядом с ним, который читал Коран на фото. Он стал частью меня".